Recollection notes

[ хорошее, интересное эссе в рамках вальдорфской школы по теме активного мышления... ]

Метаморфоз является центральной темой изучения биологии в высшей школе вальдорфской педагогики.
Говоря о метаморфозе, мы занимаемся изучением не только конкретного его содержания, подобно метаморфозу головастика в лягушку или листьев у однолетних цветущих растений. Нас интересует более фундаментальный вопрос о формах мышления, общий подход к пониманию жизни. Это как раз тот подход, который впервые привнёс в науку Гёте через учение о метаморфозе растений, а позже развил и углубил Штейнер.

Внешнее причинно-следственное мышление.

Давайте начнём с рассмотрения того, что не является метаморфным мышлением. Прежде всего, это не тот образ мышления, которому учат нас думать о жизни все руководства и курсы биологии. Из них мы узнаём, что понять жизнь означает объяснить её путём редуцирования любого данного феномена до лежащих в его основе физических и молекулярных механизмов. В современной генетике, к примеру, метаморфоз листьев в чашелистики и далее в лепестки цветов, открытый Гёте более двухсот лет назад, объясняется отысканием генов, влияющих на развитие различных частей. Исследователи открыли гены, заставляющие растение производить только чашелистики, без лепестков, или наоборот. Причём, как только такая причинная связь между основным геном и образующейся частью растения установлена, она уже считается объяснённой и можно переходить к поискам дальнейших причинных механизмов.

Когда мы таким образом подходим к явлениям жизни, мы пользуемся типом мышления, удовлетворяющимся возможностью отследить соответствие внешнего явления (лепестка) некому другому, более фундаментальному феномену (ген). Одна внешняя сущность ощущается, как объясняющая другую. Штейнер характеризует такой тип мышления следующим образом:

В обычном нашем мышлении всё организовано пространственно. Подумайте, ведь даже ход времени представляется как движение часовой стрелки. И тот же процесс включён в нашу физическую формулу. Короче говоря, мы приходим к выводу, что обычное мышление являет собой объединяющий способ мышления, собирающий разбросанные элементы. Этот тип мышления мы используем в обычных, здравых жизненных обстоятельствах, также как в обычной научной работе.

Безусловно, можно подходить к живому миру исключительно в понятиях пространственных представлений, отражающих причинные отношения. Вопрос только, воспринимаем ли мы формируемые таким подходом толкования жизни удовлетворяющими наше стремление к её реальному пониманию. Лично у меня, например, интерес к подходу Гёте в биологии возник именно из-за того, что ни одно из упрощающих объяснений, изученных по курсам биологии и учебникам, просто не воспринималось приемлемым.

Что значит Метаморфное Мышление.

Эссе Гёте «Метаморфоз растений» было опубликовано в 1790м году. Эта работа содержит его главное открытие, благодаря которому он получил известность в истории ботаники — что все боковые органы растения, от семядолей до пестика и плода, являются видоизменениями (метаморфозами) одной и той же основной структуры (которую Гёте называл «лист», хотя и считал это название условным и недостаточным). Гёте пишет:

( Collapse )

Так очень проникновенно поёт, талант!)



Интересно только, почему под душем?

Вегетарианцам на заметку:)

"Интересовались ли вы когда-нибудь, что чувствует трава под вашими ногами, какие запахи ощущает яблоня, что видят маргаритки? Растения стимулируют наши чувства постоянно, но большинство из нас даже никогда не задумывалось, что и растения тоже могут быть чувствующими существами. Но на самом деле, чувства черезвычайно важны для растений. Какие бы испытания им не посылала жизнь, они остаются укоренёнными на том же месте -- они не могут мигрировать в поиске пищи, убежать от роя саранчи или найти приют во время бури. Чтобы вырасти и выжить в непредсказуемых условиях, растения должны чувствовать своё окружение и реагировать соответственно. Описание того, что растения делают для того, чтобы видеть, слышать, обонять, ощущать вкус и прикосновение, у некоторых людей может вызвать дискомфорт. Конечно, у растений нет глаз, носа, ушей, рта или кожи, но во всём остальном чувственный мир растений несильно отличается от нашего собственного..."

[ source: http://www.newscientist.com/special/plant-senses ]

Крайний сентябрьский пост в журнале про мышиные страсти, как казалось тогда, нейтральный или, по крайней мере, не имеющий никакого личного отношения, буквально через несколько часов пробудил такую бурю растянувшуюся до конца года событий, что только сейчас начинаешь приходить в себя... Ну, слава богу, все живы, кроме той бедной корейской девушки с лабораторными мышами...
Хоть Женя, вроде, и знала её по работе в мед.библиотеке, но так и не понятно, каким причудливым капризом судьбы все эти события оказались переплетены...

Но именно подобные "капризы судьбы" и управляют в жизни нами. У нас нет собственной судьбы в подлинном смысле этого слова. Только её капризы, а точнее -- нами управляет 'закон случая' -- по своему осмысленный и поддерживающий порядок в этом мире безумных машин. Этакий пелевинский вариант "закона судьбы" из рассказа "Затворник и Шестипалый".

Если представить наш мир, как большой коралловый риф, или скорее разбросанные по океану группы рифов, то 'закон случая' нам только представляется обезличенной, случайно вынырнувшей изо мрака смертью. Этот "закон" несут вполне конкретные, невидимые во мраке, хищники "верхнего мира", питающиеся нами, представителями фауны рифа.

Приобретенная защитная окраска и тесное следование законам статистического среднего стаи значительно помогают фауне рифа избегать встреч со случайными представителями хищников из отряда 'закона случая'.

Отделяющиеся же из стаи индивиды, осознавшие необходимость следования своей дорогой, постепенно становятся 'неформатными' (в смысле неформатного мышления), по причине чего с них начинает облезать форматный защитный камуфляж. Окраска их меняется и закон случая заметит такого прежде, чем заметит любого из прочих представителей фауны. Впрочем, и фауна, обычно безразличная, способна неожиданно проявлять необъяснимую враждебность, сама изгоняя "Шестипалого" на край рифа.

Если Шестипалый всё-таки выживет, ему придётся постепенно учиться или самому, или с помощью Затворника, развивать внимание, скорость и изобретательность, учиться осознанной маскировке, взамен облезшего защитного камуфляжа, чтобы успешно избегать хищных бестий, незаметно крадущихся по краям барьерного рифа.